22.10.24 10:02

«Когда футболиста ловят на крючок, он себе уже не принадлежит»

Сергей Гуренко — в проекте «Old School».

Вне зависимости от того, как сложится тренерская карьера Сергея Гуренко дальше, он уже обрел место в истории белорусского футбола. Ему это удалось сделать дважды и в течение одной недели — и даже трудно представить, кто сможет побить это своеобразное достижение.

Вначале Сергей Витальевич, будучи рулевым минского «Динамо», по-хорошему шокировал его болельщиков — в том числе и тех, кто признавал за настоящую команду лишь ту, что играла в 80-х. Питерский «Зенит», самый богатый клуб постсоветского пространства, был деклассирован в Минске в квалификации Лиги Европы-2018/19 со счетом 0:4 — в лучших традициях Пудышева, Гоцманова, Алейникова и компании.

А затем, когда ошарашенная белорусская торсида еще не успела прийти в себя, «Динамо» получило в ответном матче в Питере 1:8 по сумме основного и дополнительного времени. При пустых трибунах и играя со счета 0:2 в численном большинстве.

Такое не забудешь, даже если захочешь. Жаль только, что говорить на эту тему Сергей Витальевич не расположен, — следует полагать, та рана оказалась слишком болезненной.

Впрочем, у нас нашлось немало других тем для разговора.

— Уверен, «Динамо» образца 1982 года должно было оставить след в сердце десятилетнего гродненского мальчишки.

— Смотрел практически все матчи, и мне очень импонировал стиль Юрия Курненина, поскольку больше всего я следил за игроками своего амплуа. Сергея Боровского тоже хорошо помню: он был очень цепким и здорово играл на опережение.

Сергей Боровский: Прокопенко звал с собой в «Спартак»

В киевском «Динамо» нравился Анатолий Демьяненко, в московском — Виктор Лосев.

— И, конечно, вы мечтали попасть в главный клуб республики.

— Не сказал бы. У меня никогда не было мечты стать каким-то чемпионом или уехать за границу. Я просто честно играл в футбол, отдавая себя на 100 процентов. А там пусть будет так, как будет. Жизнь рассудит.

Знаете, когда у меня спрашивают про мечты, всегда вспоминаю фильм «Женитьба Бальзаминова». В нем герой Георгия Вицина думает, сколько же у него будет денег, когда он женится на богатой женщине. Так и у спортсмена: если он только о чем-то грезит, но мало что для этого делает, то так и останется мечтателем.

— В гродненской команде мастеров вы дебютировали очень рано.

— Да, первую игру в «Химике» провел в возрасте 15 лет. Не считаю себя вундеркиндом, просто к тому времени уже был на виду. Вызывался в юношескую сборную СССР, был капитаном аналогичной белорусской команды. Так что…

— Говорят, подобные сборные портят игроков — особенно первая из них. И затем мало кто из юных дарований достойно проявляет себя во взрослом футболе.

— На самом деле это утверждение не лишено оснований. Как-то задумался и посчитал партнеров по союзной сборной, сделавших потом хорошие карьеры.

Игорь Симутенков, выступавший в «Болонье», «Реджане» и «Тенерифе», Сергей Кандауров, поигравший несколько лет в «Бенфике»… Ну и я, выигравший Кубки трех стран — России, Италии и Испании.

Три — это немного, да.

Трофейный зал-2. Самые титулованные футболисты за рубежом

— Но тогда о своем будущем не знал никто. Зато эмоции, вероятно, били через край.

— Без этого нельзя. Поехали как-то на сбор советской юношеской команды готовиться к международному турниру, на который должны были отправиться 16 игроков. Я в это число не попал и решил вернуться домой, потому что «Химику» предстояли важные матчи в чемпионате страны.

Как потом выяснилось, таким решительным парнем оказался только я. Остальным и в голову не пришло срываться со сбора и ехать домой.

Мне тогдашний главный тренер Сан Саныч Кузнецов долго припоминал этот эпизод. Он же потом и в «Локомотиве» работал. Ты, говорит, дерзким еще с детства был. Провел тогда со мной воспитательную беседу, и я, конечно, никуда не сорвался.

Потом был чемпионат Европы, куда поехали те же 16 игроков, из которых четверо были защитниками. Я оказался пятым.

Не взяли человек шесть, и я был немало удивлен, когда некоторые из них не смогли скрыть слез. Вы что, говорю, с ума сошли? У нас жизнь только начинается, все еще будет!

— Во второй лиге, следует полагать, футбол был несколько другим, чем по юношам, пусть и в сборной Союза.

— Это понятно, там же играли взрослые мужики. Конечно, кое-кто пытался и поджопник отвесить, и за шею схватить, но я это нормально воспринимал.

Драться не дрался, ну куда пятнадцатилетнему против тридцатилетнего? Шансов, ясное дело, ноль. А вот на футбольном поле можно было и побороться, доказать свою правоту. А если ты игровик, то претензий к тебе уже не будет.

— Ну, разве что у игроков из других команд. Тем более что зона у белорусских клубов была традиционно сильной.

— Самой сильной во всей второй лиге. «Карпаты» Львов, «Заря» Луганск, СКА Одесса, Черновцы, Тернополь, Винница, Полтава… У украинцев и игроки были хорошие, и клубы богатые.

Помню, приехали в Одессу, а там почти все игроки раньше в высшей лиге выступали — через команду уже и Илья Цымбаларь прошел, и Юра Никифоров. Так вот: армейцы играли в одно-два касания. Сейчас таких команд нет.

Самое удивительное, что у «Химика» они выиграли с трудом. У нас тоже команда была будь здоров — братья Солодовниковы, Сергей Короза, Юра Мазурчик… Но даже с таким составом мы держались в серединке.

Гродненский «Химик». Сергей Гуренко по центру в нижнем ряду

30 самых важных людей в суверенной истории «Немана»

— Как вы восприняли распад Союза?

— Когда молодой, особо не задумываешься о каких-то вещах. Единственное, что было понятно, — надо выживать. Как-то крутиться.

— Это как?

— В пять утра прибегаешь на рынок и покупаешь японские пуховики — все имеющиеся на рынке. А потом ставишь свою цену в два-три раза дороже и отдаешь на реализацию знакомым. Надо было как-то жить, потому что футболом в то время было не заработать. Хорошо, что хоть питанием обеспечивали.

Хотя мне обижаться грех. Я получил в Гродно трехкомнатную квартиру — в 21 год, как только женился. Все-таки немногие ребята в то время в таком возрасте играли в сборной Беларуси.

— Уверен, предложения из других клубов не заставили себя ждать.

— Когда жена лежала на сохранении со старшим сыном, приезжал селекционер из киевского «Динамо». Тогда у них главным тренером был Йожеф Сабо, но я дал заднюю и в Киев не поехал. Понимал, что в «Динамо» собирали много молодых и одаренных ребят. Потом бросали их в топку и отдавали по арендам, если что-то не получалось. А на это мне не хотелось размениваться.

— А жаль. Условия, наверное, были заманчивыми.

— Мы их даже не обговаривали, до этого не дошло. Было, кстати, и другое предложение — от тернопольской «Нивы» еще во времена союзного чемпионата.

Давали 1 000 рублей зарплаты, родители в то время получали около 200. Плюс премии за победу — еще по 1 000 за каждую. А «Нива» в то время была одним из лидеров нашей зоны и побеждала регулярно. 3-4 тысячи в месяц набегало бы. Я сидел и думал: и что с такими деньгами делать?

Меня потом вызвало руководство «Химика» и провело беседу о том, что Гродно — моя родина. Здесь, мол, родители, и все в этом духе. Но я, если честно, о деньгах не думал. А родители в эти дела не вмешивались: «Сын, делай так, как считаешь нужным».

Валерий Стрельцов настойчиво приглашал в Могилев: «Сережа, если тебе не дадут квартиру в Гродно, знай, что в Могилеве она тебя уже ждет». Но к конкурентам меня отпускать не хотели.

Иван Щекин звал в минское «Динамо». Но там не хватало конкретики. Насчет квартиры ответили так: «Станешь в очередь и получишь, сейчас ты третий в списке. А еще у нас будет поездка в Южную Америку, поедешь, экипировку новую получишь». Нет, говорю, я и в Польшу могу съездить, если надо. Короче, не получилось у меня с Минском.

А потом уже и московский «Локомотив» на горизонте появился. Начало 1995 года. У меня не клеилось с новым главным тренером «Немана» Иваном Летяго, и я как правдоруб спросил в лоб: «Какая нужна сумма, чтобы вы отпустили меня из команды?» — «50 тысяч долларов». Ну, хорошо, буду искать.

Самарские «Крылья Советов» давали 35, как мне говорили. Не хватает. А с «Локомотивом» получилась интересная история.

Они должны были приехать на мою игру с Солигорском, но получилось так, что в матче с Могилевом я получил желтую карточку и эту встречу должен был пропускать. А следующим был тот знаменитый матч против голландцев, на который и приехал агент от «железнодорожников».

Он пришел в номер в день игры и сказал, что за мной будут наблюдать и потом в течение недели дадут ответ, возьмут или нет.

После матча приезжаю в Гродно. Тогда же сотовых не было, а домашний телефон раскалывается от звонков. Мама не успевала трубку снимать.

Сел возле него и думаю: вот какая команда первой наберет, туда и поеду. И вдруг звонят из «Локомотива». Не стали они неделю ждать: «Завтра можешь приехать?» — «Нет, завтра у сына день рождения, а вот послезавтра ждите».

Как сейчас помню первую тренировку. Стоит Юрий Палыч [Семин], показывает на меня и говорит: «Ребята, вот к нам приехал парень из сборной Беларуси, и я очень надеюсь, что мы с ним подпишем контракт». То есть я только приехал на просмотр, а Семин меня уже готов взять.

Прошла неделя, Юрий Палыч доволен: «Ты нам подходишь, езжай домой на недельку, отдохни, а потом бери с собой вашего президента, и будем решать финансовый вопрос».

— И как решили?

— Как я понимаю, вопрос стоял так: или Гродно получает 50 тысяч сразу, или меньше, но плюс 20% от суммы моей последующей продажи. Гродно выбрало деньги — в соответствии с поговоркой «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». Но, думаю, через четыре года, когда меня продали в «Рому», они, возможно, и пожалели о том решении.

— Кто ж знал…

— Это да. Надо сказать, мне повезло: я попал в клуб, где президентом был Валерий Николаевич Филатов — очень честный и порядочный человек, наш земляк.

Он выполнял все, что обещал. В 1995 году у нас не было грандиозных зарплат. Моя, например, составляла 1 000 долларов. Остальное добирали бонусами. Если выиграл — получи еще 1 000, в следующем матче победил — к выплате уже 1 100. И так далее…

Нам очень понравилась эта система, мы так 13 матчей подряд выиграли.

— В то время и сборная у нас была будь здоров…

— С этим спорить не буду. Скажу больше: с таким подбором футболистов мы должны были играть на чемпионатах мира и Европы.

Но прежде всего нам не хватало мотивации.

За победу над голландцами нам дали такую же премию, какую мы имели в «Локомотиве» за победу над каким-нибудь КАМАЗом. Это раз.

Второе: история с Мирославом Ромащенко. Когда он получил травму в игре за сборную, то какая ему была оказана помощь? Никакая. Сломался — и забыли. Я уже не говорю про прощальный матч, его и с днем рождения-то никто никогда не поздравлял.

Мы говорили о страховках, но когда всю команду застраховали в «Белгосстрахе» на 100 долларов, то стало понятно, какие потом тебе могут выплатить дивиденды.

Ну и третье — дисциплина… Я уже потом сам предложил: давайте после приезда в Минск мы первые три дня ночуем дома и, кроме тренировок, занимаемся насущными делами, которых всегда скапливается вагон.

Но за три дня команда садится на сбор, и уже никто никуда не дергается, и ты должен был успеть все сделать в оговоренный срок.

Федерация не могла решить все эти вопросы. По сути, мы были мотивированы лишь однажды, когда в 2002 году поехали на турнир LG Сup в Москву. Обыграли россиян и украинцев и получили призовые за первое место — 60 тысяч долларов.

Я как капитан предложил разделить всю сумму между членами команды поровну. Нас было 29, вышло по 2 000, а еще 2 000 отдали работникам федерации.

Самая сильная сборная у нас была при Байдачном. Сплав молодости и опыта. Мы тогда играли в футбол, не мучились. В «товарняках» уверенно обыграли турок, затем поляков, итальянцам в отборе на «мир» уступили на выезде 3:4 — все тот матч помнят.

Нам всегда было сложно играть с норвежцами и всякими условными Уэльсами, которые бежали, били и толкали. Много голов забивали после фолов. Один бьет нашему в голову, второй в челюсть, а третий заносит мяч в ворота чуть ли не руками. И судьи ничего — засчитывали.

Самый позорный матч был при Малофееве с австрийцами — 0:5. Мы тогда были полностью разобраны и опять же не мотивированы. С другой стороны, точно в таком же состоянии мы вышли в Анконе в 1999-м против тех же итальянцев и сыграли с ними 1:1. При очень хорошем качестве игры.

Есть то, что не поддается логическому осмыслению. Помню, как в 2004 году мы с «Локомотивом» вышли в 1/8 финала Лиги чемпионов, попали на «Монако».

За неделю до этого сыграли со «Штутгарт Киккерс» из четвертой лиги чемпионата Германии. Первый тайм: мы — просто дрова, проигрываем 0:2. В итоге победили 4:3, но при чудовищном везении.

Филатов в шоке: «Да »Монако« с такой игрой порвет нас на мелкие кусочки». А они реально перли тогда в чемпионате Франции, всех душили. Приезжают в Москву — 2:1 в нашу пользу. При том что мы могли забивать и пять, и шесть. Тренер монегасков Дидье Дешам признал, что они чудом отскочили.

Я о том, что футбол непредсказуем.

— Это да. Есть еще один яркий тому пример. 2018 год, отбор в групповой этап Лиги Европы. Минские динамовцы дома сокрушают «Зенит» — 4:0. А через неделю и сами терпят разгромное поражение — 1:8. Главным тренером минского клуба был как раз Сергей Гуренко.

— Признаюсь, уже устал говорить на эту тему, поэтому буду краток. В Минске мы выиграли по делу. Но лучше бы 1:0 или вообще 1:1. Тогда у нас бы еще оставались шансы.

А так получилось то, что получилось. Вмешались потусторонние силы, и с этим ничего нельзя было поделать.

— Вам приходилось принимать участие в договорных матчах в качестве игрока?

— Зная мой характер, ко мне лично никто не подходил. Я только потом узнавал, что играл в таких. Одну из них комментировал Вася Уткин. Он говорил в репортаже, что, кажется, только один Гуренко не понимает, что происходит.

Пас за спину, человек один в один выходит, а я в диагональ страхую и отбираю мяч. И так четыре-пять раз за матч. Уткин всегда много чего знал.

— С кем же вы тогда играли?

— Ай, не стоит это ворошить, дела давно минувших дней, но я такого не понимаю. Зачем превращать футбол в цирк?

— Говорят, в таких играх можно прилично заработать.

— Заработать можно, только играя в футбол. А эти деньги как придут, так и уйдут. Я не встречал ни одного человека, которому такие деньги принесли бы счастье.

Ты просто попадаешь на крючок и потом себе уже не принадлежишь. Клеймо на всю жизнь.

— Тот минский матч остается лучшим в вашей тренерской карьере?

— Не сказал бы. Может, просто самым эффектным. У этой истории ведь было продолжение. Прошел год, у меня уже собирается новая команда — практически из дублеров. И перед самым началом сезона в российской премьер-лиге «Зенит» предлагает нам сыграть спарринг.

У нас на первом сборе в Сочи была беговая работа, а этот, турецкий, второй. Понятно, что форма не самая выдающаяся. Ну, ладно.

Закончили 1:1. Против Дзюбы играл Никита Халимончик — квадратный парень ростом 170. В последнее время, он, кажется, в «Арсенале» играл.

— В дзержинском.

— Ха, понятно, что не в лондонском. Так вот, он выиграл у Дзюбы все до единого единоборства. Просто его перегрыз, перекусил. Тот смотрел на него и не понимал, откуда этот Халимончик вообще взялся.

Это я к чему? Никогда не смотрю на название команды. Для меня задача — подготовить спортсмена так, чтобы он был готов вытащить из себя все, что в нем есть. В каждом игроке есть резерв, надо только помочь его раскрыть.

Да, может, мои требования завышены, на начальном этапе сложно видеть игру на два-три хода вперед. Я и сам через это проходил. Но надо к этому стремиться.

Смотрю, как играет «Барселона», и понимаю, почему в каждом матче соперники, причем это топовые команды, попадают в офсайды по десять раз. Значит, каталонцев очень здорово обучили играть в обороне, у них есть свои принципы, и мне их стиль понятен.

Но когда я смотрю на наших, то мне вообще ничего не понятно. Один там бежит, другой сям, третий вообще стоит. Принципов игры в защите нет, форвард принимает мяч, разворачивается и спокойно делает все, что хочет. Сколько таких мячей и сборной Беларуси забили, и минскому «Динамо»…

Но не страшно, ведь есть и победы, и мы радостно делаем селфи после игры с Гибралтаром. Ребята, да вы что? После победы над «Баварией» можно, но это не тот случай. Даже после той виктории над Питером я бы не разрешил делать селфи, потому что впереди вторая игра.

И «Зенит» тогда был не самым главным клубом. Задача ведь была пробиться в группу Лиги Европы и там уже показать, что мы из себя представляем.

Ну вот, дал себе зарок не вспоминать о том матче, и все равно к нему возвращаемся. Давайте о другом.

— Тогда о сборной. Слушая воспоминания о ней Гены Тумиловича в рамках различных шоу, кажется, что в трезвом состоянии он в нее вообще не приезжал.

— Гена говорит то, что от него хотят услышать болельщики. А так как все истории связаны с какими-то веселыми приключениями на этой почве, то подобное впечатление и складывается.

Но я о другом скажу: Гена на тренировках был пахарем, каких поискать. Очень одаренный кипер, на которого обратили внимание еще в юношеской сборной СССР. Прекрасные данные, отменно читал игру, но…

Знаете, в молодости кажется, что ты все успеешь сделать — и на футбольном поле, и еще в десятке других мест.

Вася Баранов — тоже человек с потрясающим талантом. Он мог играть не только в «Спартаке» — это точно не был предел его возможностей. Про Валика Белькевича и Сашу Хацкевича и говорить не буду — они бы сделали карьеры и в топовых европейских клубах.

— А на правах капитана нельзя было поговорить с ребятами, мол, в сборной не пьем, ни капли? В клубах — делайте что хотите, а здесь сухой закон, сконцентрируемся на большой цели.

— Думаю, тут должен быть какой-то общекомандный дух, которого, признаться, нам всегда не хватало. Все футболисты — и у нас, и за рубежом — живые люди. Там ведь тоже хватает скандалов, вечно игроков обнаруживают в каких-то неправильных, с точки зрения журналистов, заведениях. Но при этом люди играют и показывают результат.

— Наверное, потому что знают меру во всем. У нас краев не видят.

— Как ни парадоксально, нарушения режима не мешали нам играть. Все ребята были физически крепкие и справлялись с этими перегрузками. Просто раздолбайство.

Сейчас Гена говорит молодым футболистам то же самое, что когда-то говорили и ему. Но большинство игроков осознает все это в полной мере лишь тогда, когда их время в футболе уже ушло.

Я на всю жизнь запомнил слова нашего тренера в «Локомотиве» Владимира Хазраиловича Эштрекова: «Ребята, дорожите каждой игрой — рано или поздно все закончится». Вот правда, прислушался. И хотя я тоже парень не самый идеальный, но старался жить именно так.

Я все контракты подписал благодаря сборной: с «Локомотивом» — после Голландии, с «Ромой» — после ничьей в Анконе, переход в аренду в «Сарагосе» — тоже после игр в сборной.

— Книгу Виталия Кутузова про победную волну читали?

— Нет, не подарил. Хотя и мог бы.

Виталий Кутузов: читайте мою книгу, в ней — всё…

— Изменила заграница нашего Виталика, словно гражданина Горбункова из известного кинофильма:) Норовит продать. Но вас Италия тоже, наверное, изменила.

— Скорее научила многому. После нее я понял, как надо работать и тренироваться. Там очень много дают в плане психологии. Хотя, это, может, из-за того, что у меня были такие тренеры, как Фабио Капелло и Арриго Сакки. Это тренеры-победители, которые знают, как добиваться цели.

Какой должен быть тренировочный процесс, какая интенсивность работы — в этом плане я многое взял. Да и в плане общения нам многому стоит поучиться у итальянцев.

Например, на футбольном поле поругались Алдаир и Кандела. А на следующий день в раздевалке «Ромы» они обнялись и накрыли команде поляну.

Или еще: у нас ребята пришли, поели и разбежались. А там никто не уходит, пока из-за стола не встанет последний футболист. Такое сплачивает команду. Это не только у итальянцев, у сербов наблюдал то же самое. Они любят посидеть и пообщаться. А у нас все вечно куда-то торопятся.

— Это да. После матча ветеранов БАТЭ и «Динамо» вполне можно было бы посидеть компанией.

— Организация, конечно, могла быть и лучше. Вроде и долго готовились, но... Рекламы, как мне кажется, не хватило. Людей при такой прекрасной погоде на трибунах должно было быть куда больше.

Параллели Глеба: Пудышев — это Бергкамп, а Белькевич — Фабрегас

— Своей игрой остались довольны?

— Ставить себе оценки надо было раньше, а сейчас можно только получать удовольствие от игры.

— Что непросто делать человеку, поменявшему тазобедренный сустав.

— Ну, ноги-то помнят… Я просто не могу без футбола. Понятно, что бассейн лучше. Ну, или велосипед. Но для меня велосипед — лишь средство перемещения из точки А в точку Б. А футбол — это жизнь.

— Даже когда не зовут работать тренером?

— Даже тогда. Не хочу заниматься ерундой просто потому, что надо что-то делать. И поэтому приму только то предложение, в которое захочется погрузиться с головой.